Помощник Путина намерен отомстить Невзорову за Зою Космодемьянскую

Возглавляемое Владимиром Мединским Российское военно-историческое общество требует привлечь журналиста к уголовной ответственности

Российское военно-историческое общество обратилось в Генеральную прокуратуру РФ с просьбой провести проверку высказываний журналиста Александра Невзорова о Герое Советского Союза Зое Космодемьянской. По мнению РВИО, эти высказывания имеют признаки правонарушения, предусмотренного статьей 354.1 УК РФ» («Реабилитация нацизма»). Попробуем разобраться, кто прав, кто виноват в этом споре и каковы его юридические перспективы.

Александр Невзоров Фото: en.wikipedia.org

«3 февраля 2021 г. радиоведущий А.Г. Невзоров, говоря о новом фильме «Зоя» в программе «Невзоровские среды» на радио «Эхо Москвы»… допустил следующее высказывание о подвиге Героя Советского Союза Зои Анатольевны Космодемьянской: «Заслуги-то никакой не было… Фанатик, исполняющий преступный приказ, — говорится в тексте заявления, адресованного ГП. — Заслуги Космодемьянской Зои Анатольевны признаны государством, о чем свидетельствует высокое звание Героя Советского Союза, присужденное посмертно. Попытки переоценить действия Героя Советского Союза фактически являются клеветой на Советское государство и фальсификацией исторической правды».

На самом деле фраза, процитированная РВИО, лишь венчала невзоровский монолог, посвященный Космодемьянской. Журналист акцентировал внимание на приказе Ставки Верховного Главнокомандования № 428 от 17 ноябре 1941 года — именно его выполняла диверсионная группа, в составе которой была девушка.

Журналист считает приказ преступным и так описывает его последствия: «Это уничтожение русских деревень либо с людьми, либо с обречением этих людей на смерть, потому что зима, минус 17, и ничего, кроме голодной и холодной смерти».

В общем, уже из сказанного понятно, что ситуацию не отнесешь к разряду тех, что проще пареной репы. У нее имеются как минимум три измерения: морально-этическое, юридическое и культурное.

Начнем с первого. Что касается моральной оценки высказываний Невзорова, то с РВИО вполне можно согласиться. Взгляды журналиста действительно «изложены в уничижительно-агрессивной форме с использованием оскорбительной лексики». И сам подвиг Зои отрицать, конечно же, тоже нельзя. Вот тут все действительно просто и понятно.

18-летняя девушка шла на фронт, не ища каких-то благ для себя, не ради денег, карьеры или любимого человека, а чтобы помочь своей терпящей катастрофу стране. Причем шла практически на верную гибель. Известно, что Зою и ее товарищей — комсомольцев-добровольцев, записавшихся в диверсионную школу, — сразу же предупредили, что они, по сути, являются смертниками. Ожидаемый уровень потерь забрасываемых за линию фронта разведывательно-диверсионных групп составлял 95 процентов…

Во-вторых, в советской ценностной системе координат образца поздней осени 1941 года не было и не могло быть такого понятия как «преступные приказы Ставки Верховного Главнокомандования». Была Родина, находившаяся в одном шаге от полного военного разгрома, и был враг, которого надо было остановить любой ценой. И были приказы, которые, какими бы они ни были, любой ценой надо было выполнить.

Третье, самое главное — звание героя Зое Космодемьянской присвоили не за то, что она выполнила приказ. Задание, по большому счету, было провалено: деревня Петрищево осталась цела. А за мученическую, героическую гибель. За то, что не сломалась под пытками, за то, что выдержала такое, что не под силу было, пожалуй, и многим другим героям войны. В том числе — куда более опытным и взрослым.

Но вот правовая составляющая «дела Невзорова» далеко не так однозначна. Статья 354.1 УК РФ, которую «шьют» ему военные историки, предусматривает ответственность за «отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а равно распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны, совершенные публично». Максимальное наказание — пять лет лишения свободы.

Между тем никаких фактов, установленных Нюрнбергским трибуналом, Невзоров в инкриминируемых ему высказываниях вроде бы не отрицал. Собственно, и РВИО ничего не сообщает об этом. В вину журналисту ставится, судя по всему, вторая часть — «распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны». Однако и здесь «состав преступления», мягко говоря, не очевиден.

Можно как угодно относится к приказу № 428, но сам его факт опровергнуть невозможно. Распространением «заведомо ложным сведений», скорее, можно назвать отрицание наличия такого документа. Что же касается его «преступности», то это лишь оценка. И оценка, заметим, вовсе не лишенная оснований. По крайней мере — если судить по меркам современного, а не сталинского права.

Приказывалось, для справки, следующее:

«Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог…

Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе действия бросить немедленно авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и партизанские диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами…

Военным советам фронтов и отдельных армий систематически проверять, как выполняются задания по уничтожению населенных пунктов в указанном выше радиусе от линии фронта. Ставке через каждые 3 дня отдельной сводкой доносить, сколько и какие населенные пункты уничтожены за прошедшие дни и какими средствами достигнуты эти результаты».

Выполнялся 428-й приказ четко и неукоснительно. Уже 29 ноября, то есть через 12 дней после подписания документа, командующий Западным фронтом Жуков докладывал Сталину: «За истекшее время сожжено и разрушено 398 населенных пунктов. Большинство пунктов сожжено и разрушено командами охотников и диверсионными группами. Работа по выполнению приказа Ставки №0428 продолжается во всех частях фронта».

Кстати, далеко не все бойцы и командиры Красной армии отнеслись к этому всесожжению с пониманием. Вот воспоминания генерала Николая Лященко: «В конце 1941 года я командовал полком. Стояли в обороне. Перед нами виднелись два села, как сейчас помню: Банновское и Пришиб. Из дивизии пришел приказ: жечь села в пределах досягаемости. Когда я в землянке уточнял детали, как выполнять приказ, неожиданно, нарушив всякую субординацию, вмешался пожилой боец-связист:

— Товарищ майор! Это мое село… Там жена, дети, сестра с детьми… Как же это — жечь?! Погибнут ведь все!..

Отправив сержанта, мы с комбатами стали думать, что делать. Помню, приказ я назвал «дурацким», за что едва не поплатился. Ведь приказ-то был сталинский. А села эти мы на другое утро с разрешения командира дивизии Заморцева взяли. Обошлось без пожарища».

По мнению целого ряда занимающихся военной темой специалистов, жертвами такой тактики стали не столько захватчики, сколько свои же — не успевшие эвакуироваться мирные жители. Многие из них действительно оказались в результате обречены на смерть.

Короче говоря, если Невзоров в чем-то и виноват, то никак не в квалификации сталинского приказа.

Ну и, наконец, культурный аспект. Тут, пожалуй, проще всего. Высказывания, которые вменяются в вину Невзорову, — далеко не первые, сделанными им на эту тему. Это, можно сказать, один из традиционных его коньков. Однако в РВИО заметили почему-то лишь самые последние. 

И вообще прошли мимо высказываний других публицистов и историков, трактующих операцию «Гони немца на мороз» пусть менее эпатажным, но похожим образом. Копья вокруг приказа № 428 и событий в деревне Петрищево ломаются на протяжении уже нескольких десятилетий.

Почему же РВИО активизировалось лишь сейчас? Не потому ли, что в кинопрокат вышел фильм «Зоя», «крестным отцом» коего называют главу РВИО — бывшего министра культуры России, нынешнего помощника президента Владимира Мединского?

Что ж, разгоревшийся скандал, возможно, привлечет к картине некое число новых зрителей. Таков уж побочный коммерческий эффект всякого скандала: не важно, что говорят, главное — чтобы говорили. Но вряд ли добавит очков кому-то из участников этой истории. Живым. А мертвые… Мертвые, как известно, сраму не имут.

Источник